Банкомат Россия

У советского государства этот курс долгое время существовал. И лишь когда в него люди перестали верить — СССР развалился. Потом лет десять мы вообще шли без компаса. В последнее время карта начинает прорисовываться, но еще довольно смутно. Ничего не поделаешь, разрушать гораздо проще, чем создавать нечто новое.

— Хотите сказать, что успехи в экономике — панацея от всех бед? Тогда стоило бы вспомнить царскую Россию незадолго до революции.

Вы же знаете, что для нашей страны 1913 год был одним из лучших по экономическим показателям? Например, по темпам роста национального дохода и производительности труда мы занимали первое место в мире, а еще сумели накопить самый крупный золотой запас…

Казалось бы, держава находится в идеальном состоянии. А потом все мгновенно рухнуло.

На мой взгляд, слепая вера в экономику и есть одна из главных ошибок, которую наши власти повторяют раз за разом. Это те самые старые грабли. Никто не спорит — экономика чрезвычайно важна. Но она может быть лишь условием, а не самоцелью. Сытость не является эквивалентом счастья. И если заботиться лишь о пропитании матросов, их обмундировании, корабль далеко не уплывет. Ему нужны курс и конечная точка прибытия, цель.

Объясняется это просто: смысл жизни человека не может находиться внутри него самого. Иначе начинается разрушение личности. Такова уж наша природа. Похожая история и с любой страной — если у нее все сфокусировано на сиюминутных проблемах, нет четко артикулируемой роли в будущем, пиши пропало.

Чтобы стало понятней, приведу пример. Представьте, что общество — это человеческий организм. Удивительная, чрезвычайно сложная система, в которой предельно слаженно работают триллионы клеток. И каждая клетка имеет свое предназначение. Но что если эти клетки попробуют жить своими собственными локальными интересами? Поглощая все вокруг… Наступит онкология. Потом — ­смерть.

— Защитные механизмы хорошо известны. Для человека — это его иммунитет, который должен справляться со всеми «поломками» организма. Для страны — ее элита, являющаяся носителем основных, глубинных ценностей. Люди, способные видеть будущее дальше завтрашнего дня, мыслить в масштабах истории. И беда, если таких людей становится ничтожно мало. В «иммунной системе» общества происходит сбой, начинается рост «раковых клеток».

Именно это стало одной из главных причин потрясений, случившихся в царской России прошлого века. Такие люди, как Столыпин, российской аристократии были тогда не нужны. И то, что его убили, не случайность. Потом страна погрузилась в кровавый хаос революций, гражданской войны, но сумела выжить и выработать новый иммунитет, который был пропитан коммунистическими идеями. У людей появились в жизни новые ориентиры. Плохие или хорошие — сейчас мы говорим не об этом.

А еще немного позже страшным испытанием для всей страны стала Великая Отечественная война. Любая беда объединяет, а особенно когда выбор предельно ясен — жизнь или смерть. Поэтому мы не могли победить фашизм без мобилизации абсолютно всех созидательных сил. И вот на волне этой Победы, на ее энергии советский народ прожил большую часть послевоенного времени. Этих сил хватило на восстановление разрушенной страны, на первые полеты в космос, на освоение целинных земель… Тогда же появился и наш Академгородок.

Но оказалось, что в отсутствие смертельной угрозы партийным вождям уже просто нечего предложить народу. Когда советский ядерный потенциал надежно защитил безопас­ность Советского Союза, а наша экономика вернула себе конкурентоспособность, руководство страны решило, что дальше можно почивать на лаврах. Недаром же этот период был назван застоем.

Партийная верхушка стала постепенно разлагаться, ее все больше интересовало не будущее державы, а сохранение собственных привилегий. (Кстати, именно с высшей номенклатуры, их семей и начала у нас распространяться потребительская модель жизни, которая потом расползлась так широко.)

И к девяностым годам прошлого века страна уже была совсем другой. Многие идеи, в которые люди верили раньше, были обесценены, а импульс прежнего сплочения перед лицом опасности практически угас. Поэтому так легко внушили людям, что стоит лишь поменять «политические декорации», и жизнь чудесным образом наладится. Рынок все сам устроит.

И рынок устроил… Да так, что в итоге мы получили экономику, построенную на разрушении и потреблении.

Это как раз то, о чем я уже говорил: когда иммунная система перестает работать, организм погибает. Когда элита слаба, бездеятельна и теряет связь с реальностью, начинается распад общества.

— А что такое «элита»? Прежде всего, давайте вспомним изначальный смысл этого понятия. Слово «élite» в переводе с французского языка означает «избранный, лучший». В последнее время оно очень размыто и превратилось в синоним слов «власть», «богатство», «известность». Но я думаю, что не это главные признаки людей, которые способны быть частью «иммунной системы» страны.

И даже таланта для этого недостаточно. Как говорил академик Колмогоров, талант — как прыщ, может вскочить и на заднице.

Элита — это не самые влиятельные, богатые или информированные. Это те, кто берет на себя ответственность за будущее страны, кто хранит духовные ценности своего народа, видит ситуацию на много лет вперед и способен идти к целям, которые находятся далеко за пределами собственной жизни.

Конечно, у нынешней псевдоэлиты настройки совсем другие. Чаще всего они сводятся к элементарным вещам: карьерный рост, доступ к финансовым ресурсам, красивая жизнь. Дальше карьера и высокое положение начинают работать на себя, круг замыкается. Главные цели — сохранить теплое место и не попасть под посадку. Других целей нет. Вот так все и крутится.

— Надо оценивать не по словам, а по делам. И тогда очевидно, что ценности нашей псевдоэлиты сводятся лишь к тому, чтобы концентрировать в своих руках все большие ресурсы. То, что они говорят, и то, что они делают, различается кардинально. Фактически речь идет о двойных стандартах. А это бомба замедленного действия, которая способна разрушить любое сообщество. Как только ценности у высшего слоя и остального народа начинают существенно различаться, все — туши свет.

Примеров в нашей истории множество. Вспомните хотя бы аристократию времен Николая II или партийную номенклатуру перед развалом СССР. Впрочем, разве кому‑то сегодня интересны эти уроки прошлого?

Как ни парадоксально, «хватательный инстинкт» доминирует даже над «инстинктом самосохранения». Но ведь и раковые клетки не задумываются о том, что организм гибнет, а с ним гибнут и они сами.

— В истории ничего не происходит единожды. Наверняка можно обнаружить какие‑то аналогии. А причины, прежде всего, в истощении элитарных слоев.

Посмотрите — начиная с революции семнадцатого года линия развития у нас напоминает зубья пилы: сначала вверх, все выше и выше… вдруг — бах, смена власти и падение. Потом опять бурно растем, развиваемся, строим — а затем срываемся вниз. И так раз за разом.

Как только к руководству страной приходит новый лидер, он тут же отказывается от всего, что было раньше, и мы вновь вынуждены начинать с нуля.

Практически весь двадцатый век мы жили по принципу «отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног». Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, Ельцин. Все они приходили к власти на разрушительной волне.

И, соответственно, постепенно вымывалась элита. Кроме того, немало людей, не щадивших себя ради будущего страны, у нас забрали войны. И в какой‑то момент отечественная элита стала перерождаться в свою полную противоположность.

А это привело к тому, что оборвалась нить преемственности наших традиционных ценностей. Была подорвана корневая система, на которой все держалось долгие сотни лет. Поэтому представители истеблишмента говорят одно, делают другое, а думают вообще о третьем.

Но в любом нормальном обществе не должно быть двойных стандартов. Если человек, пройдя свой жизненный путь от студенческой скамьи до вершин власти, способен сохранить прежние цели и идеалы, тогда есть уверенность, что страна жизнеспособна, у нее есть будущее.

А у нас, к сожалению, при подъеме вверх по карьерной лестнице система ценностей резко деформируется. И чем выше человек поднимается, тем это заметней.

— В том‑то и беда! Я не зря говорил о системе ценностей. В какой‑то момент наша страна потеряла опору на стандартные модели развития государства.

Мы не только отечественную экономику перевели на потребительские рельсы, этого мало — мы признали потребление чуть ли не новой государственной идеологией. На что мы потратили последние сорок лет? Сначала копили жажду потребления, а потом с жадностью ее утоляли.

Но проблема в том, что проедать накопленные прежними поколениями ресурсы долго не получается. Надо еще и самим вкалывать, что‑то со­зда­вать. А если хотим развиваться, не скатываться к уровню стран третьего мира, создавать гораздо больше. Иначе коллапс.

Пока от банкротства нас спасали природные богатства России. Однако мир меняется слишком стремительно, буквально на глазах. А отсюда следует очевидный вывод: или мы «сменим пластинку», вырастим новую элиту, которая будет думать о будущем страны, или мы окажемся на задворках грядущей цивилизации.

— Не все так просто. Я и сам работал в Америке, знаю эту страну и точно могу сказать: Штаты — это один большой трудовой лагерь. Добровольная шарашка.

Ты приходишь на работу к восьми утра и уходишь домой не раньше восьми вечера. А то и позже. Так работают и в науке, и в бизнесе, и в адвокатских конторах, и на заводах. Все заточено на результат.

Конечно, их экономика четко зависит от потребительской активности обычных граждан и всячески ее стимулирует. Но обратите внимание на показатели: средняя производительность труда в США почти в три раза выше российской.

О чем это говорит? О том, что американцы в целом работают гораздо лучше. А наша страна, которая некогда обладала мощной экономикой, постепенно превратилась в огромный рынок сбыта для мировых держав.

— Вариантов всего два: либо мы выправим курс и пройдем зону «турбулентности», либо все просто взорвется. И тогда выбор невелик: в худшем случае Ливия, в лучшем — ­Украина.

Разумеется, наши заокеанские друзья об этом могут только мечтать. И они приложат все силы, чтобы Россия захлебнулась в крови, а все мало-мальски талантливые люди сбежали отсюда в Америку. Остальных им не жалко. Потом эти земли приберут к рукам и будут тупо использовать в качестве ресурсной базы. Других мыслей по поводу нашего будущего у них нет. Голову даю на отсечение.

Американская элита внимательно следит за тем, что у нас происходит и лишь пытается ускорить процесс детонации социального взрыва. Военными конфликтами у наших границ, экономическими санкциями, информационным давлением через свору всевозможных СМИ.

Но они не торопятся. Потому что понимают: люди, нацеленные исключительно на потребление, не могут располагать ценностями вне себя и вне текущего момента времени. У них фактически нет исторической памяти, а следовательно, и будущего.

— Тут вы попали в самую суть. И можно, и нужно! У нас еще есть запас времени, чтобы успеть стратегически перенастроить весь наш жизненный механизм. (Хотя времени, честно говоря, не слишком много.) Правда, сделать это будет очень непросто. В минуты опасности людей мобилизует сама угроза их существованию, а вот когда повседневная жизнь движется по накатанной колее и они с головой погружены в сиюминутные проблемы, дать им ощущение реальной перспективы общего будущего нелегко.

Прежде всего, люди должны знать, в какой точке мы сейчас находимся и куда плывем. Они должны перестать быть пассажирами корабля, получающими свои маленькие радости, и понять, что надвигающийся шторм коснется каждого.

Поэтому у нас должны быть четко обозначены общие цели. Подчеркиваю: цели, о которых знает не только президент и его ближайшее окружение, а вся страна.

Одновременно необходимо проводить апгрейд элиты. Восстанавливать функции «иммунной системы». Пока некоторые наши «государственные деятели» куют счастье народа на своих счетах в дальнем зарубежье, ничего с мертвой точки не сдвинется.

— Перевоспитать — шансов нет. Это точно. Но вот создать «правила игры», в которых воровать невыгодно и страшно, вполне реально. Есть же пример Сингапура, других стран.

Кроме того, нам настойчиво пытаются вдолбить в голову, что российская власть состоит из одних жуликов и проходимцев. Сейчас дети это впитывают чуть ли не с молоком матери. Однако любая среда неоднородна. Нельзя все мазать черным цветом.

У нас есть немало «правильных чиновников», которые понимают, что происходит. На самом высоком уровне. Я сам с ними знаком, вижу, как они работают, какие у них ценности в жизни. И знаете, таких чиновников на верхних этажах власти, к счастью, становится все больше. Я чувствую это. Так что ситуация в стране постепенно будет меняться. Уже меняется.

— А разве вы, когда смотрите на реку, видите подводные течения? Важно другое. Люди должны ощущать не перемены в коридорах власти, а как меняется сама суть нашей жизни.

Когда‑то советская система образования по праву считалась одной из лучших в мире. Джон Кеннеди однажды сказал, что космическую гонку Советский Союз выиграл за школьной партой. А я бы добавил — еще и гонку вооружений. Но речь сейчас не об этом.

У нашего образования была функция, о которой никто в те времена даже не задумывался. Оно давало одну и ту же систему ценностей всем, кто выходил из стен любых школ, техникумов и вузов. Фактически — обес­печивало единство общества.

И сейчас мы должны сделать то же самое — с юных лет дать каждому человеку принципы, на которых он будет строить свою жизнь, чтобы потом его не смогли испортить ни богатство, ни власть.

Но эта система ценностей не может появиться сама по себе. Никакой рынок, никакие инвестиции, никакая налоговая реформа нам ее не подарят.

Поэтому еще раз повторю: надо перестать рисовать будущее страны исключительно в экономических категориях. Далеко не все можно проконвертировать…

Сегодня жизненно важно, чтобы народ получил четкие ориентиры. Потому что разруха прежде всего в головах…

— Быстро, конечно, не будет. А нам спешка и не нужна. Упаси Бог от новых революций! Нам необходима постепенная перенастройка всей государственной системы, которая сможет остановить инерцию энтропии. И здесь мы находимся еще в самом начале пути.

Но, как говорят китайцы, дорога в тысячу ли начинается с первого шага. Если эти шаги последуют, то нам можно не опасаться за свое будущее. Дайте только время.

Вы думаете, отчего американцы так нервничают — со всех сторон давят на Россию? Они понимают, что мы готовы сделать первый шаг, который противоречит их сценарию миропорядка.

— Понимаете, для нас сейчас очень важен фактор времени. Ситуация чем‑то напоминает предреволюционную страну. Помните знаменитые слова Петра Столыпина? «Дайте государству двадцать лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России».

В прошлый раз обойтись без потрясений нам не дали, но теперь есть шанс избежать прежних ошибок. И для этого необходимо исключить любые внешние угрозы.

Поэтому последние десять лет я трачу львиную долю времени на то, чтобы у нас были самые совершенные инструменты для новых разработок ядерного оружия.

Свою историю, как мы с вами уже говорили, лучше все‑таки строить под мирным небом.